Чуть более года назад — 22 декабря 2014-го — министр финансов Наталия Яресько представляла в Верховной Раде новую налоговую реформу и бюджет будущего года. Парламент против, критики масса, но времени нет, и принимается то, что есть. Спустя несколько дней. Ночью…
Год спустя — 22 декабря 2015-го — Наталия Яресько представляла в Верховной Раде новую налоговую реформу и бюджет будущего года. Времени снова не было, и приняли, что есть. Спустя несколько дней. Ночью… История повторяется. Очередной «год сурка»: Украина вместо того, чтобы идти вперед, продолжает кататься на карусели. Только фонарики на ней уже не горят, музыка не играет и одна за другой разваливаются лошадки. И сколько бы нас ни убеждали в том, что 2016-й — год обезьяны, вероятнее всего, он снова окажется годом сурка.
ZN.UA опросило экономистов, предложив им сформулировать основные ожидания относительно экономического будущего Украины в 2016-м. Оптимизма в этих прогнозах мало, и в каждом из них звучит призыв к конструктиву, осмысленным действиям и системному подходу.
О стратегических перспективах
Анатолий Гальчинский, профессор, экс-директор Национального института стратегических исследований (2000–2005 гг.):
— Говоря о стратегических перспективах, очень важно учитывать логику происходящего, понимание того, что наша страна, несмотря ни на что, является, по сути, одной из наиболее быстро развивающихся стран мира. Трехзвенный цикл развития общества «вызов—отклик—новый вызов», на Западе обычно занимающий многие десятилетия, у нас спрессован до предела. За 25 лет независимости мы фактически преодолели несколько таких циклов. Отсюда — неизбежные издержки. Но не они являются определяющими. Главное в этом процессе — накапливаемый опыт общественных преобразований. Не чужой, заимствованный извне, а собственный опыт, который в конечном итоге должен приобрести статус определяющей доминанты нашего развития. Перспективы будущего года связаны, прежде всего, с этим.
Вторая позиция касается этой же тенденции — траектории перспективы. У нас есть соответствующая направленность — диаметрально противоположная российской. Там известный патриотический принцип «бегство от свободы» определяет психологию общественных процессов. Мы же оцениваем происходящие реалии с позиции максимизации свободы, ее перманентного углубления. Это наша ментальность, наше собственное «Я». Сотни лет мы находились в неволе, потому что слишком любили волю. Сложности нашего самоутверждения определяются и этим… Общество, формирующееся на возрастающей значимости свободы для всех и для каждого, по своей сути является неуклонно усложняющимся обществом. Этот процесс становится все более рельефным. Он требует адекватных институциональных преобразований. Перспективы будущего года в своей основе определяются и этим.
Третья позиция ожидаемой перспективы касается понимания логики саморазвития экономики — основы основ экономического прогресса. Основанная на реалиях свободы логика саморазвития экономики всегда разумна. Принцип «не мешать» основывается на этом. Соответственно, вмешательство в экономику возможно лишь в вопросе формирования в обществе социального равновесия, механизмов социальной мобильности и доверия. Мы говорим о формировании реальных механизмов синтеза социальной и экономической сфер. Наши успехи не только будущего года, но и стратегической перспективы во многом определяются нашей способностью квалифицированно решать и эту проблему.
Четвертое и, возможно, самое главное. Речь идет о качественном обновлении не только существующей политической элиты, но и всего политического сообщества. В этом процессе наиболее значимы реальная европеизация политической элиты, преодоление в механизмах ее формирования существующей «лестницы личных связей», зависимости от олигархического капитала. Наиболее тревожным является отсутствие понимания обусловленности между реалиями и свободой достоинства каждого, с одной стороны, и принципом толерантности — с другой. Нельзя закрывать глаза и на опасные тенденции формирования принципов необольшевизма, реанимации известной позиции «каждая кухарка может управлять государством». Многие проблемы нашего развития формируются на этой основе. Хотелось бы увидеть в будущем году реальные изменения и в этой сфере.
Об инфляции и банках
Ярослав Жалило, президент Центра антикризисных исследований:
— Наблюдающаяся в последние месяцы тенденция к сокращению инфляции должна сохраниться. Предсказуемость колебаний курса постепенно должна снизить девальвационные ожидания. Медленный рост доходов будет ограничивать инфляцию спроса. К тому же Нацбанк будет неизменен в жесткости монетарной политики, что отрицательно для экономического роста, но благоприятно для снижения инфляции.
Осенью возможно ускорение инфляции, особенно если возникнет потребность в «инфляционном налоге» при недоборе в бюджет. Многое будет зависеть от состояния ожиданий в период формирования цен на продукцию нового урожая.
Главный риск для банковского сектора — отсутствие восстановления роста. Затягивание стагнации ведет к снижению платежеспособности заемщиков, ухудшая качество долгового портфеля банков. Доверие населения будет постепенно восстанавливаться, но резкого роста депозитов ожидать не приходится. К тому же из-за слабого платежеспособного спроса на кредиты банки будут весьма умеренны в политике привлечения депозитов. Период благоприятен для консолидации банковского капитала, укрепления контроля над рынками и «здоровой» клиентской базой, поэтому можно ожидать перехода от «банкопада» к слияниям и поглощениям мелких учреждений. Если финансовая стабильность в целом сохранится, во второй половине года можно ожидать «интересные» кредитные предложения от уже укрупнившихся банков.
О стоимости денег и валютном курсе
Александр Жолудь, экономист Международного центра перспективных исследований:
— В течение следующего года учетная ставка НБУ будет снижаться, но реальная ставка при этом останется позитивной (если учитывать инфляцию без административного повышения цен). Очень медленно будет происходить смягчение монетарной политики. Значительная часть экономических агентов сейчас не доверяет национальной денежной единице. Это очевидно по темпам прироста налички в обороте за последний год: несмотря на ослабление гривни и серьезный рост цен, наличные деньги в обороте практически не увеличились. А если смотреть с начала года, то за 11 месяцев 2015-го даже сократились. Большинство экономических агентов при получении наличной гривни сразу же от нее избавляется, покупая товары, услуги, иностранную валюту. В таких условиях смягчение кредитно-денежной политики чревато ростом спроса на валюту и дальнейшим ослаблением курса. Сейчас НБУ пытается это предотвратить, потому что курс является достаточно важным психологическим фактором для многих в их инфляционных ожиданиях.
Инфляция будущего года, декабрь к декабрю, будет около 12,5%. Основной причиной существенного замедления ее темпов будет уже не такое значительное, как в нынешнем году, повышение цен на административно регулируемые услуги. Поэтому какого-то серьезного ослабления курса гривни мы не ожидаем. В то же время понимаем, что существуют риски, связанные как с внешними причинами — продолжением снижения цен на украинский экспорт на внешних рынках, так и с внутренними — усилением противостояния на Востоке Украины, которое будет негативно влиять на ожидания граждан.
О бюджетной политике и налоговой реформе
Юрий Федчишин, эксперт по вопросам налогообложения Института общественно-экономических исследований (ИОЭИ):
— Бюджетный процесс с точки зрения его прохождения в ВР был скомканным, сам же Минфин взял достаточно времени для того, чтобы в закрытом режиме разрабатывать госсмету. Такой подход — уже традиционный для Украины. Это связано со многими факторами, в том числе и политическими. Оставляя мало времени парламенту, Минфин создает искусственное давление на депутатов, чтобы они приняли бюджет в предложенной редакции, поскольку не остается времени на внятный анализ документа. Само выполнение бюджета, скорее всего, будет традиционным, существенных изменений не произошло. Ведь в первую очередь нужно что? Ответ: реформирование ГФС. Но этого не происходит. Недочеты законодательства, судебной системы и традиций ведения бухгалтерского учета вынуждают власть использовать фискальную службу именно в нынешнем виде. Если убрать методы, которыми она работает, то наполнять госказну будет нечем. К сожалению, наполняемость бюджета любой ценой важнее соблюдения закона и поддержания здорового бизнес-климата.
Нужны кардинальные шаги для уменьшения налогового давления, с одной стороны, и усиления контроля и качества законодательства — с другой, для более равномерного распространения налогового давления и максимального охвата реально происходящих бизнес-процессов налоговой системой.
Налоговая реформа ожидаемо будет. Обновленная налоговая система должна стать консенсусом для всех экономических агентов, поэтому авторство не должно быть определяющим фактором. Главное качество, которого недостает нынешним политическим игрокам, — это умение услышать друг друга. Лозунгом налоговой системы должен быть здравый смысл. Все стороны должны понять, что мы исчерпали ресурс, чтобы жить и вести дела по-старому.
О сотрудничестве с МВФ
Дмитрий Боярчук, исполнительный директор Центра социально-экономических исследований «CASE Украина»:
— Для МВФ основное — это сбалансированные государственные финансы, поэтому для них критично видеть реалистический бюджет с небольшим дефицитом (3,7% ВВП на
2016 г.). Хотя документ уже принят, на самом деле мы еще не знаем, насколько он соответствует критериям сбалансированности, и МВФ наверняка еще будет это проверять.
Если с бюджетом у нас все нормально — в принятом парламентариями документе не будет особых сюрпризов, тогда в сотрудничестве с МВФ не должно быть особых проблем. Повышения коммунальных тарифов больше не будет, а это означает, что самый болезненный этап мы уже прошли.
Впереди же у нас ключевой вызов — это реформа таможенной и фискальной служб по модели реформы полиции. И такое условие следовало бы прописать в программе сотрудничества с Фондом. С учетом масштабов коррупции только этот шаг даст внушительный приток дополнительных доходов. Да и бизнес будет доволен, поскольку основная проблема для предпринимателей — это даже не ставки налогов, а администрирование. Бюджет достаточно консервативный, и шансы на его выполнение велики. В плане нет расчета на детенизацию, а прогноз роста довольно умеренный. Если нам не повезет, и экономическая ситуация продолжит ухудшаться, то недовыполнение не будет критичным. В любом случае, этот проект бюджета одобрил МВФ, поэтому если все пойдет не так, будет внешняя поддержка. Но это не отменяет необходимости указанных выше изменений.
Сергей Фурса, специалист отдела продаж долговых ценных бумаг Dragon Capital:
— Надеюсь, что здравый рассудок возобладает, компромисс будет найден, и все требования МВФ мы выполним. А главное, программа снова не зависнет после последних событий, и сотрудничество будет продолжено. Скорее всего, какая-то удовлетворяющая фонд форма будет найдена. Пока, к сожалению, ищут только формы, удовлетворяющие и МВФ, и коррупционные интересы. Надеюсь, что те два-три человека, реально принимающие решения в стране, понимают, что происходит. Обидно, конечно, это осознавать, но без МВФ мы не можем. Вопрос не в дате следующего транша, а в том, остаемся мы в программе или нет. Как только мы покинем программу, падение гривни не остановить, поскольку это будет четким сигналом для остальных кредиторов, сотрудничающих с нами исключительно благодаря МВФ. Вылет из программы оставляет единственный альтернативный путь за деньгами — в Москву, со всеми вытекающими последствиями.
Об инвестициях
Светлана Ковалевская, эксперт по инвестиционной политике ИОЭИ:
— Государству нужно отбросить иллюзию, что рынок своей «невидимой рукой» сам себя урегулирует, и занять активную позицию в мировой борьбе за инвестиции. Необходимо изменить цели господдержки и дать игрокам на инвестиционном рынке сигнал о долгосрочных намерениях вкладывать средства в экономику. Без переориентации бюджетных расходов с потребления на развитие выхода из кризиса не будет. Надо хотя бы задать на 2016 г. вектор развития на предстоящие годы.
Во-первых, не привязывать в бюджете-2016 к «призрачным» поступлениям (таким, как средства от реализации конфискованного имущества, которые были присвоены коррупционными методами) такие важные направления капитальных расходов, как проекты регионального развития, обороны, инноваций и инфраструктуры территориальных громад.
О внешних факторах и отраслях в зоне риска
Александр Паращий, руководитель аналитического отдела Concorde Capital:
— Внешнеэкономические факторы, по крайней мере, в первом полугодии 2016-го, останутся негативными. Цены и на сталь, и на руду будут под давлением. Речь может идти не только о снижении объемов экспортной выручки, но и о куда более серьезных рисках. Та ситуация, которая уже сложилась на внешних рынках, фактически делает торговлю на них наших компаний неприбыльной. Любое дальнейшее снижение цен может привести к остановке некоторых предприятий. Речь не о том, что остановятся все, но некоторые — точно. Остальным придется вводить какие-то меры по сокращению затрат, объемов производства, числа работающих агрегатов. Естественно, это все отразится на нашей валютной выручке. Компенсировать это падение за счет прибылей от экспорта зерновых будет сложно, отрасль себя чувствует лучше, но там цены тоже снижаются.
Если говорить о торговом балансе, то, с одной стороны, у нас есть падение цен на экспортируемые руду и сталь, а с другой — снижение стоимости импортируемых нефти, газа и угля. Будет ли взаимозачет? Возможно. Но если произойдет серьезное падение цен на руду и сталь, то компенсировать его будет сложно.
В зоне риска находятся все отрасли, ориентированные на Россию. Фактически с 1 января 2016 г. перестает действовать ЗСТ с этой страной. С учетом того, что за последние два года у нас уже втрое сократился экспорт, это не будет сильным ударом, но на некоторых отраслях отразится существенно. Правительственная оценка потерь от этого эмбарго (600 млн долл.), на мой взгляд, значительно занижена. Возможно, они рассчитывают, что часть тех товаров, которые раньше продавались РФ, теперь будут продаваться в странах ЕС. Но ЗСТ с ЕС у нас в одностороннем порядке действует с середины прошлого года, пока ее преимуществ мы не ощущаем. На самом деле ограничений в зоне свободной торговли с ЕС много, пошлины по всем нашим продуктам, которые конкурентоспособны в Европе, остались, квоты очень маленькие. И это не дает нам полноценно выйти на эти рынки. С января 2016-го будут отменены ввозные пошлины для импорта из ЕС, что также не лучшим образом может отразиться на нашем торговом балансе.
О внутреннем спросе
Кристина Аврамченко, эксперт по вопросам макроэкономической политики ИОЭИ:
— В 2016 г. ожидается повышение внутреннего спроса за счет увеличения как инвестиционной, так и потребительской составляющей. Инвестиционный спрос будет формироваться в основном за счет восстановления разрушенных и поврежденных объектов инфраструктуры восточного региона Украины, а также модернизации производств в условиях углубления сотрудничества с ЕС. Но основным источником финансирования инвестиций будут оставаться собственные средства предприятий. Поэтому инвестиционный спрос будет зависеть, в первую очередь, от формирования уровня доходности и рентабельности производства.
Важно отметить, что в среднем за год Минэкономразвития прогнозирует инфляцию на уровне 16,5%, а вот социальные стандарты увеличатся в среднем за год лишь на 12,8%. Поэтому не стоит ожидать существенного роста потребительского спроса за счет повышения социальных стандартов, и в 2016 г. ожидается незначительный рост в основном за счет активизации производственной деятельности. Но на процесс увеличения внутреннего спроса могут негативно повлиять усиление ограничений во внешней торговле со стороны РФ и стран СНГ, эскалация военного конфликта, инфляция и очередной неконтролируемый валютный всплеск.
Необходимо заложить в госбюджет расходы развития как минимум больше, чем в 2015-м. Да, это сложно, особенно в условиях отсутствия государственной инвестиционной политики. Но именно это должно стать задачей номер один для государственной власти на 2016 г. Правительству вместе с экспертной средой и отраслевыми ассоциациями нужно сплотиться над написанием долгосрочной стратегии привлечения инвестиций на основе секторальных стратегий развития. Параллельно в результате таких консультаций должны сформироваться предложения по совершенствованию инструментов и механизмов привлечения инвестиций, которые будут воплощены в соответствующие законопроекты.
* * *
Ученые множат прогнозы экономического развития Украины, разрабатывают разнообразные сценарии, оценивают перспективы, но все эти труды отправляются в долгий ящик чиновниками, которые не готовы к масштабным переменам и даже на прочтение этих трудов времени не находят. Время уходит. Пессимистические сценарии становятся откровенно мрачными, а из оптимистических друг за другом исчезают возможности роста. Названия сценариев развития Украины на сайте НАНУ говорят сами за себя: «Оптимистический», «Консервирование кризиса» и «Коллапс». И «Оптимистический» так назван лишь потому, что он чуть лучше. Весь его «оптимизм» зиждется на благоприятных агрономических условиях, а его вероятность сами разработчики оценивают как «крайне низкую» (до 10%).
Наиболее вероятным ученые считают сценарий, в котором кризис консервируется, политика остается непоследовательной, страна в «тлеющем режиме» хаотично и бессистемно продолжает имитировать жизнедеятельность, нагромождая внешние и внутренние займы, теряя доверие стран-кредиторов. Причем затягивание этого сценария даже на шесть последующих месяцев неминуемо приведет страну к коллапсу. То есть времени уже нет, и если до лета 2016-го мы не сможем принципиально изменить свои подходы к управлению государством и свою стратегию экономического развития (если она у нас вообще есть), наш запас прочности иссякнет, шансов выбраться из кризиса без еще больших потерь не будет.
На сегодняшний день потенциальный рост нашей экономики определяется исключительно статистическим эффектом. На фоне затяжной трехлетней рецессии даже минимальные улучшения будут восприниматься как прогресс. Причем наше государство лишь опосредованно влияет на этот процесс. Наш экспорт — зерновых и металла — зависит от внешней конъюнктуры, которая остается неблагоприятной. Привлечение инвестиций на внешних рынках — все еще несбыточная мечта для Украины. Национальный банковский сектор практически не кредитует реальную экономику, а без инвестиций в производство экономический рост невозможен. Если ничего не менять, мы протянем еще год, причем весь этот год, по всей видимости, снова тужась поменять налоговое законодательство. До большего мы пока не доросли. Знаете, как называются сценарии экономического развития Украины на период с 2020-го по 2030 г.? «Серая зона», «Дезинтеграция», «Чужая субъектность» и «Сбалансированное развитие». Причем вероятность последнего сценария — менее 2%. И от того, станет ли переломным 2016 г., зависит, будем мы выбирать из первых трех или все же пойдем по пути развития.
