Бизнес в нашей державе бывает всякий. Одни предприниматели зарабатывают своим трудом и стараются блюсти доброе имя. Или деловую репутацию – кому как нравится. Другие видят смысл бизнеса в том чтобы сделать как можно больше денег любыми способами. Даже если эти способы уничтожают их репутацию. Но и те, и другие называются бизнесменами. И те, и другие ходят под государством, которое их поддерживает или душит. Примеров последнему – тьма, поговорим лучше о поддержке бизнеса.
В 2007 году Виктория Саленко решила купить автомобиль Hundai Tucson. Отправилась к официальному дилеру Hundai «Фрунзе-авто», где и оформила для этого кредит. Тем более, что фирма эта – дочерняя, головное ее предприятие – завод им. Фрунзе. Соответственно, шансы качественного ремонта в случае поломки или брака вроде бы здорово возрастают. Да и фактический владелец обоих предприятий один – Александр Василенко, он же депутат горсовета, член Партии Регионов, учредитель Харьковского завода электротранспорта, недавно созданного по инициативе прежнего и нынешнего мэров – Михаила Добкина и Геннадия Кернеса.
Представители автомобильного бизнеса встретили Викторию с распростертыми объятиями. Оформили машину, заодно поинтересовались, не нужно ли заодно оформить доверенность на мужа или отца. Получив отрицательный ответ – женщина живет сама с детьми – развели руками. Это, мол, у нас такая услуга в подарок. Выдали машину, подписали все бумаги, и счастливая обладательница новенького джипа поехала домой.
Но счастье длилось совсем недолго. Уже по пути из автосалона машину ощутимо уводило влево. Визит на СТО ничего не дал – там успокоили, мол, возможно, давление воздуха в колесах неправильное, только и всего. Оно, правда, оказалось нормальным – тогда появилась версия о необходимости регулировки развала-схождения. В последующие дни машина плохо слушалась руля, и пришлось снова ехать к мастерам по гарантии. Те снова ничего вразумительного не сказали. И для пущей интриги аналогичные ответы Виктория получала несколько раз.
Возможно, ей пришлось бы выслушивать лекции о своем дилетантизме в вождении машины еще долго. Да опытные люди, поглядев на автомобиль, сказали, что он явно не новый, уже побывал в аварии. Это они определили по разной ширине зазоров крыльев, крышки багажника – заметили сильную асимметрию кузова. И отсутствие подушек безопасности показалось очень странным. А поскольку на «Фрунзе-авто» это категорически отрицали, Виктория обратилась в прокуратуру Коминтерновского района.
Прокурор никак не желал возбуждать дело. Да с таким упорством, что впору предположить стремление защитить бизнес «Фрунзе-авто». В конце концов, его помощник выдал направление на экспертизу – и на том спасибо. Но эксперты института судебных экспертиз им. Бокариуса написали, что автомобиль в полном порядке, чего во время вождения никак не ощущалось. Тут Виктории знающие люди и подсказали, что можно провести другую экспертизу. Тем более, что в Харькове есть сильный автомобильный ВУЗ – Харьковский национальный автодорожный университет.
В ХНАДУ специалисты оказались посильнее судебных экспертов и выявили совсем немаленький недостаток – последствия аварии, в результате которой кузов был искорежен, а оси смещены относительно друг друга. Плюс к этому недопустимый разворот и вылет осей. «При такой установке управляемых колес курсовая устойчивость автомобиля нарушена, то есть автомобиль не поддерживает прямолинейного движения или заданной траектории без постоянной внешней коррекции рулем со стороны водителя. Дальнейшая эксплуатация автомобиля является небезопасной, особенно на скользком дорожном покрытии.» - написано в заключении.
Поскольку с этими выводами не согласились эксперты института им. Бокариуса, судом была назначена независимая экспертиза.
Но проводили ее на СТО «Фрунзе-авто» - ответчика по делу, на его же оборудовании. О какой независимости шла речь? Но вопиющие недостатки все равно не удалось скрыть – кузов перекошенный, грунтовка не заводская, номер кузова не соответствует записанному в техпаспорте и договоре купли-продажи. Конечно, если бы машину исследовали тщательнее – недостатков было бы выявлено больше. Но, как написали эксперты, не ободравши краску, нельзя изучить внедорожник полностью. А зря – под краской можно было бы увидеть, например, скотч которым замотали лопнувшую заднюю стойку дабы не морочиться с заменой или на худой конец сваркой.
Согласитесь, продать битую, да еще и неисправную машину по цене новой – в этом есть что-то от мошенничества. Примерно так рассуждала Виктория, обратившись в Коминтерновский райотдел в 2008 году. Но там ее заявление постоянно теряли, дело зачем-то отправляли в городскую прокуратуру, откуда оно вернулось, как необоснованно направленное.
И уже когда все-таки пришлось разбираться по существу, лейтенант ГСБЭП Маркович написал: «Аналізуючи викладене, відносини які склалися між Саленко В. В. та ВАТ «Завод ім. Фрунзе» відносяться до цивільно правових і тому маєть вирішуватись у судовому порядку.»
После прочтения такого лично мне непонятно, зачем у нас вообще существует милиция, если все вопросы можно разрешать в суде. Вот и Виктории было непонятно, с чем она обратилась в прокуратуру, но там, как мы помним, во главе восседает защитник бизнеса, а потому оснований для отмены постановления об отказе он не нашел.
Понятно, в суд Виктории пришлось обратиться, ибо на ней еще и кредит повис. А там стали выясняться совсем странные вещи. Так, представители продавца написали, мол, нужна еще одна экспертиза, которую должен оплатить покупатель. Даже вне зависимости от того, что продавец мог поставить некачественный автомобиль. А потому потребовали у женщины 10000 гривен – на саму экспертизу, перегон машины в Киев и обратно, оплату специализированной СТО.
Но акта экспертизы продавец не предоставил и вопрос рассосался сам собой. Зато вдруг оказалось, что машина-то не только битая, но еще и далеко не новая. Если она уже побывала в ДТП, новехонькой она не может быть, но в документах «Фрунзе-авто» появился номер кузова, согласно которого этот самый Tucson был выпущен не в 2007-м, а в 2001 году. И не на Луцком автозаводе, а в Корее.
А там уж сами собой бросились в глаза детали: герметик на стыках не заводской, машина перекрашенная. На внутренних поверхностях еще остались участки прежнего – серебристого цвета, тогда как в паспорте цвет числится серый.
Масштабы уголовщины разрастались прямо на глазах. Виктория снова отправилась в милицию, поводов было предостаточно. Но там ей сказали, что она, небось, сама попала в аварию, а теперь пытается спихнуть это на продавца машины. Убедившись же через ГАИ, что никаких ДТП с участием ее автомобиля не было, делом занялись в УБОП.
Так это дело и тянется уже четвертый год. Правоохранители в своем стремлении защитить бизнес в упор не замечают откровенный криминал. Ибо если самой Виктории повезло, что она никого не сбила, пока три недели ездила на неисправной машине, то с номерами кузова все обстоит далеко не так просто. Совершенно непонятно, откуда взялся старый кузов, зачем было его прятать, продавая якобы новую машину. Да и что это за старое ДТП – тоже непонятно. Не пытался ли хозяин автосалона продать краденую машину? И делал ли он это сам или по поручению того Hundai? Конечно, расследование уголовного дела могло бы ответить на многие вопросы, но правоохранители заняли глухую оборону, только бы дело не возбуждать. Даже проверить по номеру кузова, когда был выпущен, ввезен, кем и кому продан автомобиль, в какой аварии побывал правоохранители... не в силах.
А тем временем факты и документы неопровержимо свидетельствуют, что с тем давним ДТП тоже не все в порядке. О том, что номера кузова, реальные и записанные в техпаспорте разительно отличались, я уже писал. Но потом выяснилось, что продавец оформил договор купли-продажи не на Викторию, а некого Романа Николаева. Хотя в графах банковских реквизитов и подписей сторон значилась именно Виктория Саленко.
Да ладно, договор, в актах приемки-сдачи, которые вдруг всплыли в ходе суда, Дергачевский район волшебным образом переместился из Харьковской в Винницкую область, а подпись Виктории была кем-то неумело подделана.
Понятно, что долго так продолжаться даже в идеальном случае – если бы покупательница ничего не заметила – не могло. В конце концов, она бы просто разбилась на машине, и на нее заодно было бы списано старое ДТП. Но такой сценарий не прошел и теперь «Фрунзе-авто» пытается отбиться от Виктории, да так чтобы ничего не отдавать – ни денег, ни новой машины взамен металлолома. Точнее, деньги представители «Фрунзе-авто» ей предлагали, причем неоднократно. Но исключительно в наличном виде. И если бы она согласилась, против нее было бы моментально возбуждено уголовное дело по обвинению в вымогательстве, а деньги стали бы вещдоком. Но и она это прекрасно понимает, а потому терпеливо объясняет периодически звонящим ей менеджерам «Фрунзе-авто», что кредит в банке ей на руки не давали – перечислили на счет продавца, а она сама должна получить машину. Потому наличные расчеты исключены.
Сам автомобиль был передан Викторией продавцу еще в январе 2008 году, о чем свидетельствует акт передачи-приемки, стоял там до 2 июня 2010 года. А потом был продан на аукционе торговой палаты за 60000 гривен, хотя накануне был оценен оценщиками в 73200.
Причем, продавался он уже с другими номерами, поскольку номер кузова не совпадает. А это уже говорит о том, что случай Виктории – не единичный, «Фрунзе-авто» периодически приторговывает битыми машинами. Впрочем, в Харькове есть и другие покупатели, по словам которых, этот дилер под видом новых автомобилей сбывал им аварийный металлолом. Да и сама постановка вопроса довольно неожиданная – официальные представители известной автомобильной компании сбывают металлолом под видом новых машин. А значит, продолжение следует. Тем более, что если Коминтерновский райотдел и прокуратура по таким фактам не возбуждают уголовные дела, то у облапошенных покупателей остается лишь один путь – в суд. А там дело может слушаться сколько угодно – у Виктории оно длится уже три года. И конца этому процессу не видно – даже оригиналы акта приема-передачи, договора купли-продажи, акта диагностики и заключения киевской экспертизы ей не выдают на руки, даже в судебном порядке.
