Статьи
В четверг 28 декабря Суд ЕС (орган, рассматривающий иски к органам Евросоюза) вынес одно из самых резонансных решений за последнее время.
Суд общей юрисдикции (первое судебное звено в ЕС) одновременно обнародовал решения по пяти искам: экс-премьера Николая Азарова, его сына Алексея, первого вице-премьера Сергея Арбузова, экс-главы Минтопэнерго Эдуарда Ставицкого, а также нардепа и брата экс-главы администрации Януковича Сергея Клюева.
По всем пяти делам вердикт суда был идентичным:
санкции, введенные в марте 2014 года, незаконны, а арест активов в период 2014 и начала 2015 годов необходимо «отменить». Задним числом.
В этом решении есть несколько важных деталей и еще более важных последствий. Сначала – кратко:
– В первую очередь – о неприятном. Скорее всего, Януковича с сыном и Андрея Клюева ждет идентичное решение – санкции против них также признают незаконными.
– Но важно, что решение суда не означает моментального размораживания их активов. У Брюсселя и Киева еще есть время отреагировать.
– Суд ЕС оставил основания для оптимизма. У Евросоюза есть юридическая схема для того, чтобы снова продлить санкции против ключевых «героев» бывшего режима. Поскольку юридически ситуации 2014 и 2016 годов отличаются.
– Источники также подтверждают, что трагедии не произошло. Янукович и большинство его соратников останутся под санкциями по крайней мере в 2016 году. Но несколько имен исчезнут из санкционного списка.
– Но если Генпрокуратура не будет действовать быстро и результативно, то этих имен будет больше. У ЕС тоже есть основания опасаться «друзей Януковича», ведь после выигрыша в Суде ЕС они могут обратиться в Брюссель с требованием финансовой компенсации.
А теперь – подробнее о резонансном решении Суда ЕС.
«Представьте, что санкций не было»
То, как работает Суд ЕС в вопросе санкций, может казаться ненормальным. Потому что процедуры суда, на первый взгляд, противоречат логике.
Европейский суд, в котором обжалуются решения о санкциях, в принципе неспособен остановить их действие.
По одной причине – потому что он слишком долго рассматривает дела. Для вынесения решения Суда ЕС нужно как минимум полтора года. В простейших случаях можно уложиться в год, но после того – будет апелляция.
Но санкции всегда принимаются сроком на один год. То есть на тот момент, когда выносится решение об отмене санкционного решения, срок действия санкций уже будет завершен. И получается, что отменять уже нечего.
Именно так произошло сейчас – арест активов Азарова, Арбузова, Клюева и других отменен на период почти годичной давности, с марта 2014 до марта 2015 года.
В перечне тех, кому отменили санкции, нет имен самого Януковича, его сына Александра и «серого кардинала» бывшего президента, Андрея Клюева. Но не стоит надеяться, что это хороший сигнал – решения по ним тоже будут не в нашу пользу. Рассмотрение их дел займет дополнительное время (вероятно, еще полгода), после чего Суд ЕС почти наверняка объявит, что санкции против самого Януковича также были незаконными.
Но речь также будет идти только о санкциях 2014-2015 годов, а не о тех, которые действуют сейчас.
Так зачем же обращать внимание на этот суд?
Логичный вопрос как для нашей правовой системы, поэтому не удивлюсь, если он возникнет:)
К сожалению или к счастью, но в ЕС система работает иначе. Не обращать внимания на решение суда в Брюсселе не могут. И поэтому оно вполне может сработать. Просто его действие – не моментально. Еще раз напомним, что Совет ЕС должен продлевать санкции раз в год, и каждый раз это решение принимается консенсусом. Достаточно, чтобы одна страна из 28 проголосовала против – и решения нет.
Но речь идет не только о вопросах принципа или имиджа.
Продлевая санкции, которые перед тем отменил Суд ЕС, Брюссель рискует своими деньгами. Клюев или Арбузов имеют полное право судиться с ЕС еще и по поводу финансовой компенсации.
Именно поэтому Совет Евросоюза не будет рисковать. И продлит санкции лишь в случае, если будет уверен: опасность того, что их опять отменят, существенно снизилась.
Напомним, продление санкций будет уже в начале марта, времени осталось крайне мало, но оно еще есть. Вряд ли хоть кто-то надеется, что за этот месяц расследование в Украине радикально продвинется. Но у ЕС еще есть время для того, чтобы скорректировать формулировки новых санкций, исходя из решения Суда.
А еще – собрать качественный подтверждающий пакет документов. К примеру, запросив дополнительную документацию у нашей Генпрокуратуры.
Как «сломать» Европейский суд
Для брюссельских бюрократов «борьба» с Судом ЕС не является чем-то новым. Люксембургский суд не раз отменял общеевропейские решения, и даже решения о санкциях.
Поэтому в Люксембурге очень хорошо сознают (и даже открыто признают!!!), что Совет ЕС может вновь утвердить санкции против Азарова, Арбузова, Ставицкого или Клюева. (Еще в 2014 году в интервью «Европейской правде» это говорил официальный представитель суда Балаш Лягоцкий – см. публикацию «Если Янукович выиграет в суде ЕС – он останется под санкциями»)
По словам представителя Суда, есть одно требование: «Это решение (о новом продлении санкций против Януковича и Ко) должно быть надлежащим образом оформлено, оно должно учитывать все замечания Суда ЕС».
В вердикте по делу Азарова, Арбузова и других суд ЕС сам подсказал брюссельским юристам путь к решению проблемы.
Основной претензией к санкциям стало то, что они приняты в тот период, когда прокуратура Махницкого только собиралась начинать расследование против Януковича и его соратников и не оформила эти расследования юридически.
«Похоже, что Совет ЕС (в качестве достаточного основания для объявления санкций) использовал то, что заявитель был лишь фигурантом предварительного расследования, которое на тот момент не дошло до стадии формального выдвижения обвинения, причиной которого была бы причастность к незаконному использованию бюджетных средств», – говорится, в частности, в параграфе 40 решения по делу «Сергей Клюев против Совета ЕС».
Аналогичные формулировки – во всех других решениях, от Азарова до Ставицкого.
Отсюда следует рецепт, то юридическая «лазейка» для Брюсселя.
Следующая волна санкций может быть введена только в отношении тех, против кого ГПУ за два года смогла выдвинуть подозрение или, лучше всего, официальное обвинение. И еще – против тех, кто не смог успешно оспорить это обвинение, как в свое время сделал Андрей Портнов (и поэтому он одним из первым «выпал» из санкционного списка ЕС).
Те, кто не подходит под такие критерии, останутся без санкций.
Много ли будет тех, кто «выпадет» из-под санкций?
Точного ответа нет.
Но источники и «Европейской правды», и других СМИ уверяли, что в Совете ЕС – по крайней мере, до последнего решения суда, – был консенсус о том, что в отношении большинства имен из списка санкции должны быть продлены.
Однозначно из списка не выпадут сам Янукович и его сын. Скорее всего, будут продолжены санкции против Андрея Клюева, Эдуарда Ставицкого, Сергея Арубузова – самых одиозных персон прошлой власти.
В зоне риска до 28 января был Сергей Клюев. Как известно, Генпрокуратура долгое время не вносила в ВР откорректированное представление о лишении его депутатского иммунитета, а без этого предъявить подозрение и тем более обвинения было невозможно. В четверг, после «пинка» со стороны Суда ЕС, Рада наконец приняла решение относительно него. Теперь очередь – за Генпрокуратурой.
За следующий месяц она может спасти арест имущества Клюевых, а может завалить его.
Или, к примеру, Елена Лукаш – ее с большой вероятностью не будет в обновленном санкционном списке. Потому что действия украинских правоохранителей, которые задержали экс-министра, а потом не смогли предъявить ей юридические претензии, для Брюсселя стали наглядным показателем.
Намеренно ли создаются проблемы? Все вопросы – к ГПУ.
Но факт остается фактом: затягивая процессуальные действия, прокуратура сама вычеркивает все новые и новые фамилии из украинского санкционного списка. И формальными отписками в Брюссель делу не поможешь, потому что там – наученные обманом со стороны украинских партнеров – теперь спрашивают у Киева не только о факте предъявления подозрения, но и о сути дела.
Именно поэтому ЕС еще в марте 2015 года не стал включать в обновленный санкционный перечень Андрея Портнова. Потому что обвинения ГПУ в его адрес в «присвоении заработной платы» в Брюсселе восприняли как издевательство.
А дело Портнова в Суде ЕС автоматически стало для Евросоюза проигрышным. И новые подобные дела Брюсселю не нужны.
- Информация о материале
Тема реформирования Конституции уже давно превратилась в элемент обязательной программы украинской политики. От представителей практически всех без исключения политических партий, ветвей и институтов власти уже прозвучало множество лозунгов и обещаний на эту тему. Это совершенно естественно: ведь именно конституционная реформа сохраняет ключевое значение для дальнейшего демократического развития.
Однако представители украинского истеблишмента по большей части воспринимают эту тему исключительно как ритуальную. В ходе недавних избирательных кампаний они были согласны с тем, что без внесения поправок в Конституцию невозможно вернуть мир в Украину и гарантировать демократическое развитие страны. Практически все говорили о децентрализации, необходимости преодоления конфликта полномочий между центром и регионами. Обещали украинским гражданам реформирование судебной системы, чтобы гарантировать неподкупность, справедливость и доступность украинских судов. Многие заявляли о важности устранения конфликта полномочий между парламентом, правительством и президентом. При этом большинство политиков делали акцент на необходимости широкого диалога по конституционной реформе, говорили о необходимости поиска консенсусных решений. И общество им поверило.
Тем не менее, поставленные вопросы остаются без ответа. Нет целостного согласованного проекта, который прошел бы публичные общественные слушания и квалифицированную экспертизу. Для того, что есть, в парламенте не хватает голосов. Возник очередной политический тупик, который пытаются разрешить путем давления. При этом в эфирах телеканалов, в прессе ширятся разнообразные спекуляции на тему «зрад» и «перемог». Вместо содержательной помощи эксперты заняты комментированием разнообразных «уток» и «утечек». Закономерно, что общество не понимает, что предлагается и как к этому относиться.
Складывается очень странная ситуация. При всей общенациональной значимости, тема конституционных изменений остается закрытой и непубличной. Идея организации широкой общественной дискуссии и привлечения экспертов напрочь отброшена. Полностью игнорируется позиция местного самоуправления. На местах сегодня узнают о предлагаемых новациях из СМИ или, в лучшем случае, из редких и обрывочных лекций представителей «круга посвященных». Из процесса выпали даже партии-участницы коалиции. Судя по реакции депутатов парламентских фракций, они понятия не имеют, откуда взялись те или иные новации. Свое отношение к реформаторским предложениям парламентарии формируют исключительно исходя из текущей политической конъюнктуры.
Само содержание предлагаемых изменений крайне обрывочно. В наскоро ретушированном виде подаются поправки, направленные на расширение полномочий президента, усиление его влияния на местную власть и суды. Это пытаются преподнести как необходимые и достаточные изменения и для дальнейшего развития страны в целом, и для урегулирования конфликта на Востоке в частности.
Вокруг Конституции опять возник тугой узел конфликтов и противоречий. Представители многих социальных и политических групп не находят отражения своих интересов. Количество недовольных увеличивается и политическая конфликтность нарастает. В конечном итоге, конституционная реформа вместо того, чтобы стать ключевым механизмом стабилизации ситуации в стране и снятия противоречий в обществе, наоборот, их только усиливает.
Целенаправленно создается повод для закручивания гаек ввиду очевидного политического кризиса.
Политики от власти не хотят делиться властью с гражданами. Они не хотят осознавать, что провал реформы — это не крах чьей-то административной или политической карьеры. Это поражение для государства и общества.
Совершенно ясно, что этим провалом тут же воспользуются противники украинской демократии. Снова начнутся спекуляции вокруг «несостоятельности» украинского государства. Стоит ли в этом случае сетовать на кризис доверия к Украине наших партнеров или ожидать позитивных для нас итогов референдума в Нидерландах в апреле этого года?
Менять подход
Базовой проблемой конституционного реформирования в Украине является его конфликтный, состязательный характер. Раз за разом содержание конституционных реформ приносится в жертву политической конъюнктуре. Какой бы из предшествующих проектов изменений мы ни брали, постоянно оказывается, что он изначально задумывался и реализовался как инструмент политической борьбы. Усилить полномочия института, который контролируешь. Ослабить институт, который контролируют оппоненты. Все. Никаких выходящих за эти рамки задач не ставилось.
Это тупиковый путь. Мы пережили уже целую серию конституционных переформатирований. И ни разу эти важнейшие решения не привели к успеху. Политическая модель все так же нестабильна. Конфликт полномочий сохраняется на всех уровнях. И главное, надежно защитить права и свободы граждан, преодолеть политическую отчужденность украинского общества так и не удалось.
Сегодня ситуация повторяется. Нынешние проводники конституционных изменений повторяют все старые ошибки. Что будет, если президент сможет продавить свою версию изменений? Он, безусловно, станет сильнее в противовес парализованному и безвольному парламенту. Станет ли это фактором оптимизации для политической системы? Скорее всего, нет. Потому что опять речь идет о влиянии, но не о работоспособности и преодолении конституционных проблем, значимых для общества, а не только для Банковой.
Пришло время кардинально менять сам подход к реформированию этой сферы. На смену логике конфронтации должна прийти логика урегулирования. Хватит думать о том, как занять более выгодную позицию в политическом конфликте. Усилия надо направить на формирование модели, в которой любые политические конфликты будут эффективно регулироваться. Без насилия и принуждения, на основе диалога и компромисса. Только это даст шанс украинскому государству не оказываться раз за разом на грани краха.
Но для этого придется руководствоваться интересами общества, а не сиюминутными желаниями политиков, спешащих насладиться своим временно господствующим статусом.
Для начала нужно видеть весь спектр проблем политической системы, которые передаются по наследству от одной команды конституционных реформаторов к другой.
Во-первых, это несоразмерность ответственности и влиятельности президента. Для Украины как-то стало привычным, что глава государства вмешивается кругом и везде — в кадровую политику, в законотворчество, в формирование курса правительства. Но при этом он не менее привычно скромно отходит в сторону, когда приходится нести политическую ответственность. Украину буквально трясет от хронических политических кризисов, но вопрос о действительных виновниках этого положения остается за скобками.
Продолжать в том же духе — значит сознательно приговаривать наше государство к политической нестабильности с перспективой будущего краха. Сейчас необходимо либо открыто заявить о том, что глава государства должен стать главой исполнительной власти, убирая должность премьер-министра. Либо радикально обрезать полномочия президента.
Я совершенно убежден, что второй вариант более адекватен стоящим перед украинским обществом задачам. Сторонники президентской власти утверждают, что глава государства — это единственная надежда сохранить контроль над ситуацией в кризисное время. Но не будем лукавить, именно президентский волюнтаризм обычно становится причиной кризисов.
Не менее остро стоит проблема недостаточной легитимности парламентского большинства. Кого представляла и представляет парламентская коалиция? Максимум — половину активных избирателей. Это менее 30% граждан. Поэтому практически постоянно мы сталкиваемся с проблемой, что через парламент свою непреклонную волю всей Украине диктует политическое меньшинство. А это крайне опасно для общества, только нащупывающего пути развития. Ведь напряженность дискуссий и конфликтов здесь очень высока. И превращать парламент в дубинку активного меньшинства — это опасно и непредусмотрительно. Украина ощутила это уже в полной мере. Поэтому необходимо искать механизмы, которые обеспечат парламентской коалиции максимально возможную легитимность. Иначе парламент чаще будет выступать раздражающим фактором, а не полноценным органом, формирующим государственный курс, как это положено.
Пока же парламентская коалиция раз за разом проигрывает не только главе государства, который произвольно перекраивает государственную политику, но и «коалиционному» правительству. Сейчас Кабинет министров парламент в лучшем случае игнорирует, а в худшем — принуждает к решениям, прямо противоречащим интересам избирателей.
Следует отметить, что «зенит» и «падение» украинских правительств — это особая тема. Для украинских экспертов уже стало традицией жалеть этот сидящий на растяжке между президентом и Верховной Радой институт. Мол, что можно требовать от «слуги двух господ»? Это же просто «разменная монета», «жертва обстоятельств», «козел отпущения» и все в таком роде. Но реальность выглядит немного иначе. Имея два указующих перста и гарантированную перспективу будущей отставки, правительство получает все возможности и мотивы не следовать вообще ничьим указаниям. Действовать на свой страх и риск, распоряжаясь государственными ресурсами и активами.
Скажем честно, сегодня правительство совершенно сознательно игнорирует все предписания. Не важно — это коалиционное соглашение или президентское видение реформ. Единственная задача — как можно дольше удержаться на должностях. Ирония в том, что это не определяется эффективностью правительства. Оно до сих пор на месте, потому что шантажирует всю систему перерастанием назревшего правительственного кризиса в парламентский. А далее — во всеобъемлющий политический кризис. Правительство бестолково, неэффективно, коррумпированно. Но, будучи коалиционным, оно в полной мере использует все недостатки украинской политической модели, заявляя о своей безальтернативности. Не думаю, что продолжать наблюдать за этой красотой игры в интересах общества.
Необходимо действовать в двух направлениях: первое -- выводить правительство из «зоны комфорта», делая его полномочным при формировании и реализации государственного курса и ответственным за его исполнение; второе - формировать условия, в которых смена правительства не будет раз за разом приводить к политическим кризисам.
И наконец — конституционная судьба местного самоуправления. Принимая во внимание качественно отпиаренную президентскую модель децентрализации, можно было бы говорить о том, что «гордиев узел» разрублен. Можно, но не получается. Потому предложенный подход не разрешает, а воспроизводит весь букет существующих на местном уровне проблем. Это — смешение компетенций государства и самоуправления, отрезанность правительства от возможности проводить самостоятельную государственную политику на региональном уровне, зависимость и несамостоятельность местного самоуправления в распоряжении своими ресурсами. Все это помножено на политические конфликты, которые буквально взрывают всю Украину.
Президент хочет учредить институт префектов, которые фактически будут подчиняться ему, а не правительству. Президент хочет возложить на исполнительные органы местных советов выполнение государственных функций, подчиняя их в этой части префектам. Президент хочет получить возможность блокировать работу органов самоуправления. При этом система государственного контроля над доходами и расходами на местном уровне сохраняется. Однако полностью игнорируются региональные особенности управления значимыми для громад сферами. Согласитесь, считать этот план благом для самоуправления, да и для страны в целом можно с большой натяжкой. Стоит ли удивляться, что он не находит достаточной поддержки, а его продвижение устойчиво ассоциируется с переламыванием через колено.
Беда в том, что несмотря на понимание всех трудностей и тупиков конституционного строительства в Украине, их никак не получается преодолеть. Конституционное реформирование приобрело черты «родовой травмы» и раз за разом превращается в кампанейщину, которая призвана прикрыть кулуарный характер и узкопартийную направленность этого процесса. Каждый раз источником базового проекта, разработанного в строжайшем секрете, становится администрация президента. Даже формирование «общественных» конституционных комиссий не может сломать эту практику. Но ломать ее необходимо. Иначе выбраться из конституционного порочного круга не удастся.
Во-первых, надо обеспечить открытую и равноправную конкуренцию максимально широкого круга разработчиков конституционных проектов, не создавая искусственных преференций для «официальных» проектов.
Во-вторых, необходимо обеспечить их результативное рассмотрение общественными институтами. Речь идет об опыте конституционных ассамблей и учредительных собраний, результат работы которых становится руководством к исполнению.
И, в-третьих, необходимо обеспечить высокий уровень легитимности принимаемых изменений. Они должны опираться на волю украинских граждан непосредственно. Я говорю о референдуме как способе принятия конституционных изменений.
В соответствии с действующей редакцией Закона Украины о Всеукраинском референдуме возможны два сценария конституционного референдума о принятии нового текста Конституции Украины.
Первый. Формирование инициативной группы по проведению референдума по народной инициативе и ее регистрация в ЦИК:
— сбор подписей в течение 40 дней с момента регистрации ЦИК инициативной группы. Должно быть собрано не менее чем 3 миллиона подписей, не менее чем в 2/3 областей и не менее чем 100 тыс. подписей в каждой области;
— передача подписных листов и собранных подписей в ЦИК для их подсчета и верификации;
— после сбора и подсчета голосов президент или ЦИК обращаются в Конституционный суд для выяснения конституционности вопросов, которые предлагается вынести на референдум;
— после получения вердикта Конституционного суда президент подписывает Указ о проведении всеукраинского референдума. Референдум проводится в пятидесятидневный срок после публикации Указа о его назначении;
— в случае одобрения новая редакция Конституции вступает в действие со дня провозглашения ЦИК результатов всеукраинского референдума.
Кроме того закон предусматривает и второй сценарий — референдум по инициативе парламента на основе ст. 14, 24, 27 закона Украины о Всеукраинском референдуме. В этом случае процедура будет предполагать:
— внесение группой депутатов проекта Конституции на рассмотрение парламента. Обеспечение голосования 226 голосов для направления законопроекта на экспертизу Конституционного суда;
— рассмотрение проекта реформы КСУ;
— принятие 226 голосами постановления ВРУ о назначении общенационального референдума. Согласно ст.26 Закона о Всеукраинском референдуме президент обязан в пятидневный срок подписать Указ о проведении референдума;
— проведение общенационального референдума;
— в случае одобрения новая редакция Конституции вступает в действие со дня провозглашения ЦИК результатов всеукраинского референдума.
Хватит недооценивать мудрость украинского народа. Люди намного мудрее и лучше. Власти должны, наконец, признать значение Конституции как Общественного договора, а не как «ведомственной инструкции».
Контуры новой модели
Данная статья, безусловно, не охватывают всех аспектов конституционного реформирования. Многие из них представляются не менее, и даже более важными, чем рассуждения об организации собственно политической системы. В первую очередь, речь идет о новых конституционных механизмах гарантий прав и свобод украинских граждан, адекватном отражении целей и задач, стоящих перед украинским обществом и украинским государством. О создании механизмов предотвращения узурпации власти и обеспечения необратимости демократического развития государства. Тем не менее, именно политический блок постоянно становится камнем преткновения, который блокирует любые реальные конституционные изменения. Именно поэтому на этих вопросах заострено внимание. И чтобы не быть голословным, предлагаю собственное видение разрешения ключевых содержательных вопросов политического реформирования.
Опыт построения демократических политических систем и наших собственных неудач говорит о необходимости окончательного перехода Украины к парламентской форме правления. Это позволяет четко разделить функции, полномочия и ответственность между ветвями и институтами власти. Именно такой подход должен найти отражение в проекте реформирования и Конституции.
Украина должна стать парламентской республикой. Верховная Рада должна быть наделена полномочиями утверждать состав и программу деятельности правительства, контролировать его работу, выражать недоверие всему правительству, премьер-министру и отдельным членам Кабинета министров. По представлению премьер-министра парламент будет проводить назначения руководства правоохранительной системы и силового блока. В компетенцию парламента также будет передан вопрос назначения всеукраинского референдума, всеукраинских и местных выборов.
Структура парламента — одно- или двухпалатный — является предметом для обсуждения. Оптимальным видится сохранение одной палаты и сокращение депутатского корпуса до 300 человек. Срок полномочий Верховной Рады также должен быть сокращен с пяти до четырех лет. Это отвечает неоднократно проверенному правилу: чем больше полномочий, тем меньше срок. Оптимальной системой выборов в этом случае будет пропорциональная система. Парламент должен превратиться в полноценный законодательный орган, а не в ансамбль ярких личностей. Ослабление его представительской функции компенсируется расширением полномочий местных советов. По результатам выборов в парламенте оформляется коалиция. Упрощается и механизм роспуска парламента, в зависимости от его способности сформировать коалицию и назначить правительство.
Важный момент: на 5—10 летний переходный период парламентская коалиция должна обеспечивать максимальный консенсус разных регионов, политических и социальных групп. Это позволит за эти переходные 5—10 лет восстановить соборность, политически и гуманитарно сшить восток и запад, снять конфликтность и обеспечить продуктивную законотворческую работу. Поэтому в проект Конституции предлагается заложить новый принцип образования коалиции. Ее формируют фракции партий, которые в совокупности набрали наибольшее число голосов не менее чем в трех четвертях регионов Украины.
Институт президентства должен сохраниться, но только в качестве стабилизатора системы, который активируется в ситуации политических кризисов. Объем его полномочий должен быть существенно пересмотрен. Шанс на проведение авторитарной политики в государстве нужно свести к нулю.
В отличие от действующей редакции Конституции, президент не должен иметь влияния на принятие социально-экономических решений и деятельность КМУ. «Конкуренцию» за полномочия между президентом и премьер-министром нужно устранить. Это обеспечит не только реализацию принципа разделения властей, но и их полноценное функционирование в рамках своей компетенции.
Кабинет министров Украины становится высшим органом в системе исполнительной власти. На правительство возлагается вся полнота ответственности за реализацию внутренней и внешней политики государства. Премьер-министр усиливает влияние на сферы внешней политики, безопасности и обороноспособности. Чтобы избежать узурпации полномочий, ответственные решения премьер-министра в этих сферах принимаются коллегиально на заседании Кабинета министров и по представлению профильных ведомств.
Для того чтобы повысить эффективность и содержательность работы исполнительной власти, в Конституцию вводится новая модель формирования коалиционного правительства — на конкурентной основе. Кандидаты в премьер-министры предлагают свои варианты правительственной программы и персонального состава правительства, которые утверждает парламент. Помимо прочего, это облегчит преодоление правительственных кризисов, поскольку всегда будет присутствовать альтернатива.
В новой Конституции должны быть четко регламентированы полномочия центральной и местной власти. Контроль над деятельностью власти на местах должен быть передан Кабинету министров. Для реализации функций исполнительной власти в административно-территориальных единицах должны быть созданы представительства правительства, а кандидатура главы представительства должна согласовываться с местным советом.
Появление на местах представительств КМУ сделает реализацию государственной политики более оперативной и успешной, чем в нынешних условиях. Главы местных государственных органов перестанут быть «слугой двух господ» — президента и Кабинета министров.
В то же время, предварительное согласование руководителей представительств правительства на местах с местным советом соответствующей административно-территориальной единицы позволит решить несколько задач. Во-первых, создать институциональный механизм учета позиции органов местного самоуправления, представляющих интересы соответствующих громад. Во-вторых, позволит снизить вероятность противостояния между соответствующим местным советом и правительством в дальнейшей работе.
Функции представительств КМУ на местах будут значительно уже, чем функции местных государственных администраций. Их функции не должны дублировать функции структур самоуправления. Ситуация, когда государство и самоуправление перекладывают ответственность друг на друга, будет невозможна. Это позволит в полной мере реализовать принципы децентрализации власти и одновременно гарантировать ответственность реализации государственной политики на местах.
В проект новой Конституции должен быть заложен и новый подход к организации судебной системы. Будут предоставлены дополнительные гарантии доступности правосудия для граждан, в частности упрощение порядка осуществления судопроизводства. Также должна быть конституционно гарантирована широкая самоуправляемость судебной власти.
Вместе с тем, необходимо существенно расширить полномочия Конституционного суда. КСУ нужно предоставить право рассматривать конституционные жалобы граждан или юридических лиц на судебные решения, проверять на соответствие Конституции акты органов местного самоуправления.
Уверен, что предложенная мной версия не единственная. Подходов и точек зрения есть очень много. Считаю крайне важным, чтобы все они стали предметом обсуждения. В этом вижу одной из основных условие успешности работы над новым Общественным договором, которого уже давно ждет от политиков украинское общество.
- Информация о материале
АК «Харківобленерго» 18 грудня уклала угоду з ТОВ «Албат» щодо постачання ящиків для лічильників на загальну суму 0,94 млн грн. Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».
У звіті про укладання угоди повідомляється, що обленерго планує закупити 1995 ящиків для однофазного лічильника DOT 3.1 по 152,94 грн. та 2250 ящиків для трифазних лічильників DOT 3.1 по 284,04 грн.
Ринкова ціна цього товару є значно нижча. Зокрема, ящики для однофазних лічильників продаються по 108 грн./шт, а для трьохфазних можна придбати за 150 грн/шт, або навіть дешевше. В одному з інтернет-магазинів з продажу електротехніки «Нашим грошам» пояснили, що при гуртовій закупівлі вони надають знижки.
Розрахунки показують, що переплата по цій угоді «Харківобленерго» могла скласти майже 0,30 млн грн.
ТОВ «Албат» записане на Едуарда Завізіона й Світлану Циганок. У 2012 році серед засновників цього підприємства був власник ТОВ «Нік-електроніка» Ігор Недоспасов.
У жовтні саме ТОВ «Албат» й «Нік-електроніка» розіграли між собою тендер на постачання личільників для АК «Харківобленерго». Тоді тендерний комітет відхилив пропозицію державного науково-виробничого підприємства «Об`єднання Комунар», яке пропонувало поставити лічильники на 7,40 млн грн. дешевше.
Нагадаємо, нещодавно «Харківобленерго» купило «сміттєвих акцій» на 21 мільйон грн., хоча їх продаж на фондовому ринку було заборонено. Крім того, компанія уклала з фіктивною фірмою угод на послуги страхування майже на 100 мільйонів грн. Про ці оборудки «Наші гроші» написали в статті «Сміттярі з «Харківобленерго«.
Після її публікації керівник Національної комісії, яка здійснює регулювання у сфері енергетики і комунальних послуг (НКРЕКП), Дмитро Вовк заявив, що інформація про оборудки «Харківобленерго» його «обурює». Комісія також направила запит компанії та вирішила перевірити інформацію під час планової перевірки 11 березня.
Після цього, «Харківобленерго» повідомила про відміну закупівлі послуг з страхування на 100 млн грн. через порушення термінів підписання угоду. Це рішення тендерний комітет компанії прийняв на наступний день після оприлюднення статті «Наших грошей».
- Информация о материале
Управління Державної служби охорони при ГУ МВС України в Київській області 18 грудня за результатами тендеру замовило ТОВ «ОПТА-Форт» приладів охоронної та пожежної сигналізації на 4,14 млн грн. Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».
У 2016 році придбають 429 найменувань приладів та кабелів.
Всупереч вимогам Мінекономрозвитку, ціни на окремі товари не оприлюднили.
Заявка «ОПТА-Форт» коштувала 6,94 млн грн.
ТОВ «ЛТД Парадокс-Текнолоджі» та ТОВ «НВФ Охоронні системи НВ» пропонували продукцію дешевшу на 15% та 23% відповідно. Їх не допустили до торгів через неправильні таблиці відповідності товару вимогам тендеру і строк дії пропозицій 90 днів, а не 90 робочих днів.
Єдиним допущеним конкурентом стало ТОВ «Мастер Корп».
Управління акцептувало «ОПТА-Форт» з очікуваною ціною закупівлі 4,14 млн грн. замість ціни пропозиції фірми 6,94 млн грн. Замовник пояснив це тим, що на час торгів не може визначити перелік необхідних приладів, а їхній обсяг у додатку наведено лише для оцінки пропозицій.
Фірма «НВФ Охоронні системи НВ» оскаржила торги в АМКУ. Оскільки закон не передбачає приведення ціни акцепту до очікуваної вартості закупівлі, колегія задовольнила скаргу і постановила скасувати рішення, прийняті після розкриття пропозицій.
Після повторної оцінки управління знову відхилило дешевших учасників і акцептувало «ОПТА-Форт» – тепер уже з ціною пропозиції 6,94 млн грн.
Київська фірма «ОПТА-Форт», створена у 2014 році, належить Олегу Габінському, Костянтину Коваленку і Геннадію Хмельницькому.
Власником харківського конкурента «Мастер Корп» є Юрій Симоненко. Він є партнером Габінського та Хмельницького по ТОВ «Класл».
Крім того, Габінський і Хмельницький володіють ТОВ «ОПТА-Ексим». У 2015 році воно розіграло з пов’язаною фірмою «Форт-Пост» тендери УДСО при ГУ МВС України в Харківській області на закупівлю техніки і кабелів на 5,78 млн грн.
- Информация о материале
Это случилось лет восемь назад, когда в Киеве еще работала пресловутая финансовая организация King's Capital.
Несколько журналистов столкнулись во дворе редакции с немолодым мужчиной, который искал дорогу к этому учреждению.
«Хочу сделать вклад в King's Capital, очень мне их депозитные условия нравятся», - объяснил он.
Об условиях он услышал от соседки, которая туда свои деньги уже отнесла.
На все просьбы журналистов развернуться и нести накопленное домой или хотя бы в банк, потому что King's Capital вот-вот лопнет, упрямый мужчина выдвигал свой аргумент: «И не таких, как я, людей в нашей стране обманывали».
Неизвестно, помогла ли ему эта догма пережить потерю средств, так как вскоре после разговора King's Capital закрылась, не вернув клиентам 0,5 млрд грн.
Без доступа в сеть
С тех пор обанкротилась не одна финансовая организация. Возможно, болезненный опыт сделал украинцев менее доверчивыми, но проблема получения качественных финансовых услуг по-прежнему остается.
Одна из составляющих этой проблемы - отсутствие доступа к информации о финансовых услугах и о тех, кто их предоставляет. Если в банковском секторе эта задача почти решена, то на небанковском рынке - конь не валялся.
По данным Нацкомфинуслуг в Украине зарегистрировано около 3 тыс небанковских финансовых учреждений - страховщиков, ломбардов, кредитных союзов, финансовых компаний. При этом лишь 50% из них имеют свои сайты.
«Нет общей статистики о количестве финансовых организаций, у которых нет своих сайтов. По разным оценкам таких субъектов не меньше половины рынка», - полагает член Нацкомфинуслуг Александр Залетов. То есть 1,5 тыс финансовых учреждений вообще не представлены в сети. Порою ситуация и того хуже.
«На рынке ломбардных услуг работает около 500 компаний - крупных и мелких. По нашим данным, официальных сайтов не имеют 90% из них», - говорит интернет-маркетолог ломбарда «Благо» Алексей Орлов.
У факторинговых компаний сайты есть лишь у единиц. Далеко не все кредитные союзы, даже из числа тех, кто входит в ассоциации, представлены в сети.
«Не имеют сайтов или страничек маленькие союзы, работающие в отдаленных населенных пунктах, где сложности с интернетом, где немного членов. Там вся информация передается из рук в руки», - говорит президент Всеукраинской ассоциации кредитных союзов Виктория Волковская.
По оценкам главы комиссии по страхованию Украинского общества финансовых аналитиков Вячеслава Черняховского, нет сайтов и у 25% страховщиков.
В открытом доступе
Ситуация должна была измениться с 1 января 2016 года, после вступления в силу изменений в закон «О финансовых услугах и госрегулировании рынков финуслуг» относительно раскрытия информации участниками этих рынков.
Согласно новой норме страховщики, ломбарды, кредитные союзы и финансовые компании обязаны иметь сайты. Они должны содержать полное наименование фирмы, контакты, данные о руководителях, собственниках, действующих лицензиях и разрешениях, сведения о филиалах, а также годовую отчетность.
«Эти требования соответствуют международной практике. Раскрытие информации о финансовых учреждениях на сайтах позволит потребителям выбрать более качественную услугу», - утверждает Залетов.
По словам экс-регулятора страхового рынка Игоря Яковенко такие требования в Украине существуют давно, а изменения в законе просто приведут их в порядок.
«Если компания ведет прозрачный бизнес и ей нечего скрывать от потребителей, раскрытие информации в интернете лишь облегчит ее работу», - утверждает директор Porsche Finance Group Андреас Целлер.
Дорого или сердито
Однако с начала 2016 года массового открытия сайтов небанковских финансовых организаций не наблюдается. «Они не понимают важности такой «визитки». Если в 21 веке у тебя нет сайта, то завтра тебя нет на рынке», - уверен Черняховский.
Неспешность в выполнении требований закона игроки финансового рынка объясняют высокой стоимостью создания и ведения сайтов, что в кризис является непозволительной роскошью для многих учреждений. Однако эту причину большинство экспертов считает надуманной.
«Создание сайта и его поддержка стоят недорого. Если сайт информационный, без онлайн-продаж, без фотографий товара и всплывающих окон рекламы, то на него участник рынка тратит 2-5 тыс грн», - говорит Волковская.
По оценкам Национальной ассоциации кредитных союзов в среднем разработка сайта для их союза стоит от 1 тыс грн, а его ведение - от 100 грн в месяц.
«К сожалению, сайты многих финансовых компаний создаются просто для того, «чтобы они были». О необходимости ведения сайтов, наполнения их информацией компании потом просто забывают», - считает Орлов.
Даже крупные не договаривают
Таким примером могут служить даже сайты компаний, которые входят в топ-20 лидеров самого крупного небанковского финансового рынка - страхового.
К примеру, последняя новость на сайте крупнейшей СК «Кремень» датируется мартом 2013 года, «Украинской пожарно-страховой компании» - апрелем 2015 года, а «Уники» и «Альфа страхования» - ноябрем 2015 года.
Последний годовой отчет о финансовых результатах на сайте компании «Альфа страхование» датирован 2013 годом. Более того, у трети из двадцатки лидеров страхового рынка даже нет раздела «Финансовая отчетность».
Среди таких компаний - «АХА страхование», «Арсенал страхование», «Украинская транспортно-страховая компания». У ряда страховщиков под финансовой отчетностью подразумеваются короткие справки с цифрами премий, выплат, резервов и видов страхования - как у «Украинской пожарно-страховой компании».
Данных о собственниках нет на сайтах большинства СК. У некоторых невозможно найти даже электронный адрес, куда можно обраться с письменным вопросом.
«Посмотрите сайт крупной компании «Украина». Последняя новость опубликована три года назад, финансовые показатели - за 2011 год. Неудивительно, что эта компания ушла с рынка в 2015 году», - обращает внимание директор компании «Украинские страховые технологии» Игорь Любашенко.
Помощники в ловле «блох»
Любашенко считает, что многие крупнейшие финансовые организации намеренно не сообщают все данные, чтобы обмануть реальных и потенциальных клиентов.
«На всех сайтах продавцов «автогражданки» сказано, что стоимость полиса ОСАГО рассчитывается согласно закону об ОСАГО. Но ведь это ложь - по закону ее рассчитать не получится», - возмущается Любашенко.
Большинство экспертов уверены: без наказания за невыполнение норм закона сайты у игроков рынка не появятся, а те, что есть, информативнее не станут.
«Выполнение требований закона зависит от возможности государственных органов зафиксировать факт нарушения и доказать его. В Украине собрать доказательства о наличии или отсутствии информации онлайн невозможно, потому что нельзя доказать существование данных онлайн», - говорит Целлер.
В 2015 году правительство попыталось предоставить право нотариусам фиксировать информацию в интернете. К сожалению, далее проекта судьба нормативно-правового акта не продвинулась.
В данном вопросе чиновникам Нацкомфинуслуг готова помочь общественность.
Председатель правления общественной организации по защите прав потребителей страховых услуг «Страховая защита» Василий Дарков рассказал, что их организация уже предложила регулятору помощь по отслеживанию сайтов страховых компаний и фиксации нарушений.
Такие же услуги могут оказывать другие общественные организации небанковского финансового рынка, считает Дарков.
Положение и торможение
Дело за малым: нужно определить порядок и сроки размещения информации на сайтах, а также санкции за их нарушение. Соответствующий документ Нацкомфинуслуг уже разработала и приняла 22 декабря 2015 года.
Проект распоряжения «Об утверждении положения о раскрытии финансовыми организациями информации в общедоступной информационной базе данных» предусматривает, что финансовые организации, у которых нет сайтов, должны их открыть в течение трех месяцев после вступления в силу этого документа.
Обновлять информацию о себе они обязаны не позже, чем через 15 дней после внесения изменений в существующие данные. Доступ к данным на сайтах должен быть обеспечен за последние три года. Определила комиссия и размер шрифтов, которые должны использоваться на сайтах, и количество гиперссылок в текстах.
Сейчас проект проходит процедуру согласований с другими ведомствами.
«Когда распоряжение вступит в силу, мы будем штрафовать нарушителей. Более строгое наказание ждет их после вступления в силу новых лицензионных условий.
Проект соответствующего постановления комиссия приняла в ноябре 2015 года. Когда документ начнет действовать, учреждения за отсутствие сайтов или информации на них рискуют остаться без лицензий», - прогнозирует Залетов.
По его словам, проект положения о раскрытии информации не должен вызвать много вопросов у других ведомств, ведь комиссия доработала документ с учетом замечаний всех участников небанковского финансового рынка. Не исключено, что документ вступит в силу уже весной 2016 года.
Хотя, возможно, в Нацкомфинуслуг недооценивают нежелания финансовых структур открывать информацию о себе. King's Capital умерла, но дело ее живет. Только за последний год ушли с рынка, не рассчитавшись с клиентами, две крупнейшие страховые компании и три-четыре больших кредитных союза.
«Проблема раскрытия информации на сайтах компаний не в том, что у них нет денег вести сайты, а в том, что им нет резона сообщать всю правду о себе, своих собственниках, прибыли и убытках», - говорит Черняховский.
В таком случае принятие положения о раскрытии информации будет тормозиться, а новые требования закона постепенно превратятся в пожелания, которые будут выполнять далеко не все финансовые организации.
* * *
На что стоит обращать внимание, заходя на сайты небанковских финансовых учреждений
- Достоверность информации о компании.
По возможности, нужно сверять информацию на сайте учреждения с информацией на официальных ресурсах - реестре финансовых учреждений и реестре компаний, которые имеют право предоставлять отдельные финансовые услуги. Доступ к реестрам - на сайте Нацкомфинуслуг.
- Местонахождение финансового учреждения.
Законодательством предусмотрено, что компания, которая предоставляет финансовые услуги, должна находиться по месту регистрации. Зачастую этим требованием пренебрегают. Такое несоответствие может быть основанием для лишения компании права оказывать финансовые услуги.
- Условия предоставления услуги.
Нужно изучить, как, когда и сколько можно получить дохода по депозиту, что требуется от вкладчика, сколько будет вычтено в случае досрочного прекращения действия договора, какова ставка по кредиту, как и когда нужно его погашать, какие санкции предусмотрены за несвоевременное погашение займа.
Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Следовательно, предложения учреждений «кредит без залога» или «кредит без процентов» влекут за собой только одно: огромные проценты.
- Информация о материале
2016 год для Православной церкви, возможно, станет историческим — на Пятидесятницу после более чем тысячелетнего перерыва созывается Всеправославный собор.
К этому событию мировое православие готовилось более 50 лет. Готовилось сложно, тяжело, с ссорами, расставаниями и компромиссами, на фоне геополитических сдвигов и даже некоторых катастроф — как настоящих, так и вымышленных. Наконец, участникам переговоров удалось договориться — не обо всем, конечно, но хотя бы о чем-то — были назначены дата и место торжественной встречи.
Но это вовсе не означает, что напряжение снято, и Собор таки состоится. Это даже не значит, что Собор будет стоить всех усилий, затраченных на него, и надежд, связываемых с ним в течение этих 50 лет. Дело не только в очередном политическом карамболе, хотя политика играет огромную роль в делах православных, являясь истинной причиной тех или иных решений. Если бы все было так просто, было бы неинтересно. Иногда причины и поводы очень тесно сплетаются и даже меняются местами.
Слово «место», кстати, вообще заколдованное для грядущего Собора. Предполагалось, что он будет проведен в Святом граде Константинополе, но после очередного политического обострения это стало неприемлемым для делегации РПЦ. Это и символично, но и по-своему правдиво: «Святой град Константинополь» существует только в особой православной реальности, но отсутствует на карте мира. Якобы именно с проблемой места было связано экстренное заседание по спасению Собора, проведенное Вселенским патриархом в Шамбези в конце прошлой недели. По результатам этой встречи патриарх Московский с долей удовлетворения заявил, что «его позиция была услышана» — из Стамбула Собор «переезжает» на Крит. Удовлетворение в голосе патриарха может только удивлять, поскольку на фоне этого «компромисса» становится очевидно: список стран и городов, готовых принять главу Русской церкви, становится все короче. И особенно должно волновать патриарха то, что Стамбула в нем нет точно так же, как и Киева.
Да и Украина в предсоборном хороводе тоже оказалась «заколдованным местом». Свидетельством тому стал факт загранкомандировки митрополита Киевского Онуфрия, которого патриарх Кирилл внезапно пригласил в Шамбези на Синаксис. Долго гадать «зачем», не пришлось: патриарх Московский решил в очередной раз «переторговать» Украину за Собор. Митрополит Киевский был приглашен для наглядности.
В Шамбези патриарх Кирилл провел для мирового православия яркую политинформацию об Украине. Он осыпал благообразную публику неудобопонятными для большинства присутствующих украинскими топонимами, связанными с «захватами приходов», обозвал патриарха Филарета последними (ладно, предпоследними) словами, привел леденящую души цитату из Корчинского о том, что митрополита Онуфрия нужно пытать утюгом и паяльником, пока он не согласится на украинскую автокефалию, и «сохрани нас Бог от единства с такими бандитами!». Тут же патриарх весьма кстати пожурил присутствующих товарищей из Константинопольского патриархата, которые «поощряют украинских раскольников» и тем самым сеют в украинской пастве соблазн и сомнения. Речь получилась внушительной. Патриарх Филарет, покровитель разбойников, угрожающих канонической церкви утюгами и паяльниками, был противопоставлен благообразному старцу, митрополиту Онуфрию — последнему оплоту истинной веры в Украине. Чьи чада терпят настоящие страдания ради верности канонической церкви. Вот прямо в эту самую минуту: закрылись в церкви и сидят там день и ночь, терпя холод и голод, подобно первохристианам, только чтобы не впустить в храм на поочередное богослужение односельчан из Киевского патриархата.
Такие они, нынешние «христианские подвиги».
И тем не менее повторю: речь патриарха была почти блестящей — если бы не эти паяльник да утюг, от которых за версту разит одновременно Киселевым и милыми патриаршему сердцу «лихими 90-ми». Но, напомню, у патриарха есть повод волноваться. И приехав на Синаксис с митрополитом Онуфрием в арьергарде, он, фактически, очертил свои условия участия во Всеправославном соборе: патриарх Варфоломей получит либо Собор, либо Украину. И, судя по паяльнику, это последнее слово патриарха Московского.
Не стоит упрекать патриарха Варфоломея в том, что он предпочел Собор Украине и согласился, что «УПЦ МП — единственная каноническая Церковь в Украине». Сам этот оборот речи, занесенный в протокол Синаксиса, может заслужить аплодисментов у любителей бородатых анекдотов. У всех прочих эта сентенция может вызвать разве что зевоту. Если бы «вопрос Украины на мировой православной сцене» был телесериалом или реалити-шоу, его давно следовало бы закрыть, а сценариста расстрелять за саботаж. Но, увы, так легко мы от этого сериала не отделаемся. Поэтому наберемся терпения и отыграем свои роли еще раз. Мы знаем, что и кого мировое православие признает, а кого не признает. Тем, кто сделал свой конфессиональный выбор в Украине, на мнение торговцев каноничностью, в общем-то, начхать — и они об этом, в свою очередь, знают. Так же как нам, им хорошо известно, какую роль в нашей нынешней войне сыграла и продолжает играть «каноническая церковь». Но на это, по всей видимости, начхать уже представителям мирового православия. Что ж, считайте, мы квиты.
Собор — это пунктик Вселенского патриарха. Человек, открывший прижизненный памятник самому себе, не может не думать о величии деяний своих. Поэтому он до последнего будет бороться за Собор, призванный стать аналогом Второго Ватиканского. Аналогия в данном случае хромает на все четыре, но патриарх предпочитает не замечать этого: ему приятно думать о величии предстоящего события и о том, что он сам — почти как Папа Иоанн XXIII.
Проведение Собора кажется патриарху Варфоломею более великим деянием, чем крутой поворот в судьбе украинской церкви. И я не знаю, что тут играет большую роль — узость воображения или омертвение института церкви.
Я вовсе не спорю с тем, что Всеправославный собор — идея, по-своему, грандиозная. Владыкам давно пора разобраться с собственным статусом, ведь бренд «мировое православие» за последнюю тысячу лет изрядно поизносился. Вернее, бренд сохранился, но за ним — ничего. Мировое православие — это набор никак не связанных между собой «канонических территорий» и совершенно замкнутых правящих иерархий. И не совсем понятно, что каждая из них имеет в виду, когда говорит о вере в «Единую святую соборную апостольскую церковь», провозглашая символ веры. Эта пустая фраза начиняется самыми разнообразными домыслами и даже служит предметом насмешек. Потому что никакого единства вселенской православной церкви нет. Как нет и соборности — ведь уже тысячу лет церкви не только не собирались вместе, но пребывают в перманентных конфликтах и при случае объявляют о принципиальном «отсутствии общения».
В данное время мировое православие, потеряв соборность, представляет собой церковно-политическую конвенцию иерархий о невмешательстве в дела друг друга. Иногда, конечно, бывают совместные инициативы и заявления, но «дружат» наши церкви только «против» кого-нибудь, а не «за» что-то. Например, когда нужно как-то противостоять напору католического мира, они могут принять совместный меморандум на тему недопустимости «католического прозелитизма» на «канонических территориях».
Также в эту конвенцию «мирового православия» входит молчаливое согласие о непересмотре границ канонических территорий — там, где они есть. То есть своеобразный «пакт о ненападении».
Конечно, в системе православных церквей есть место и «единству», но оно преимущественно выражается не словом «соборность», а словом «симфония», и обозначает специфическое единство руководства каждой поместной церкви с действующей властью. «Симфония» в том или ином виде неизбежна в той системе координат, в которых действует (вернее, бездействует) современное православие — церковь либо имеет надгосударственную структуру и центр принятия решений (например, Собор) находится за границами и вне досягаемости правительства каждой отдельной «канонической территории», либо церковь становится орудием манипуляций в руках светской власти.
В этом свете попытка Вселенского патриарха возродить Всеправославный Собор как центральный орган принятия решений в мировом православии, действительно, имеет смысл для церкви. Независимо от того, что движет патриархом Варфоломеем — желание почувствовать себя «Папой всех православных», увидеть в Фанаре аналог Ватикана или что-нибудь еще. И, возможно, такая реформа в мировом православии стоит того, чтобы отложить решение по Украине в долгий ящик. Во всяком случае, для Вселенского патриарха: ведь ему очень хочется не потерять свое место «первого среди равных» в изменившемся мире, где его первенство горячо и не без оснований оспаривается.
Патриарх Московский уже неоднократно и разными способами давал понять патриарху Варфоломею, в чьих руках судьба Собора. Украина и непересмотр ее статуса — его первое и главное условие. Но не единственное.
Интересной в патриаршей речи, например, стала критика проектов некоторых документов Собора. С точки зрения патриарха, они «слишком конкретные». Например, патриарх считает, что Собор должен задекларировать «отношение к семье» вообще. Польза подобных деклараций для практики христианской жизни — нулевая. В жизни нет «семьи вообще», зато есть проблема разводов и повторных браков, в том числе среди священников. Но декларации — конек патриарха Московского. А практика… А что практика? С ней и так «все нормально», и «не нужно трогать то, что работает», как нам известно из речей митрополита Киевского.
Не менее «конструктивный» подход патриарх продемонстрировал в отношении едва ли не самого болезненного для себя вопроса — о порядке предоставления автокефалии. С точки зрения патриарха Кирилла, автокефалия должна предоставляться «всеправославным консенсусом», а не Вселенским патриархом единолично. Звучит вполне демократичненько — патриарх Кирилл, как и почти все представители российского политического истеблишмента, становится пламенным демократом, когда речь заходит о расширении именно его полномочий. Но в разговорах о «консенсусном» принятии любых решений в мировом православии кроется лукавство.
Впрочем, в предложении «консенсусной автокефалии» есть интересный момент. Если принимать решение об автокефалии всей полнотой православия, то, может, стоит начать сначала? Взять все существующие автокефалии, кроме древних патриархатов, и по очереди — начиная с Болгарской, заканчивая Грузинской (а можно сразу и украинской, чтобы два раза не вставать) — одну за другой принять/подтвердить. Консенсусом. И не надо про «закон обратной силы не имеет». Имеет-имеет: Томоса патриарха Константинопольского либо достаточно, либо не достаточно, чтобы автокефалия считалась канонической. Представляете, какое это будет веселье — процесс подтверждения всех нынешних автокефалий консенсусом? Думаю, некоторые из «консенсусов» будут претендовать на «сделку века».
Не знаю, по этой причине или по какой другой, вопрос об автокефалии по результатам Синаксиса оказался вообще снят с повестки дня Собора. Не исключаю, что как раз этот пункт и стоил патриарху Варфоломею ровно одну Украину.
Патриарху Кириллу, впрочем, сейчас не до подсчета пятаков. Из «пунктика» Вселенского патриарха ему нужно выдавить как можно больше. И идея консенсуса тут весьма продуктивна — не только в том, что касается предоставления автокефалии, но и вообще, как принцип принятия любых решений и на Соборе, и полнотой православия в целом. Слово «единомыслие» сыпется из уст патриарха Кирилла бисером. Он не понаслышке знает, сколько стоит благосклонность тех или иных партнеров по «православному диалогу». И на случай, если купить сразу целый консенсус не удастся, всегда остается опция вето.
То, что на «единомыслие» согласился во спасение Собора Вселенский патриарх — гораздо худшая новость, чем то, что в обмен на Собор он забудет слово «Украина». Потому что и так почти пустой, совершенно обезвреженный, с выхолощенной повесткой дня Собор, который, кажется, соберется только для того, чтобы поведать миру о своем существовании, скорее, мертв, чем жив. Ибо сама идея «единомыслия» убивает идею Собора на корню. Ведь даже в суровых политических обстоятельствах, в которых проводились Вселенские соборы, не было «единомыслия» — были споры, диспуты, скандалы, анафемы, отмены анафем, до рукоприкладства дело доходило. Потому что вызов Собора — не «единомыслие в Церкви», а истина. Которая не зависит от того, есть по ее поводу консенсус или нет. Вернее, зависит. Консенсус — самый верный способ увернуться от истины.
Ценой вот таких уступок и компромиссов, Собор, балансируя на цыпочках, возможно, соберется в июне на Крите. Можно гадать, что из списка вопросов и проектов документов доживет до заветной даты, а что станет очередным поводом для демарша и торга в поисках консенсуса, чья цена по мере приближения Пятидесятницы будет расти. Уже сейчас можно сказать, что Собор — а он все-таки состоится — будет иметь чисто декларативный характер. По всей вероятности, для участников Собора и это немало: они будут казаться Церковью (издалека), а патриарх Варфоломей, возможно, так же издалека — «Папой для всех православных».
Но как Собор изменит жизнь каждого православного христианина?
Скорее всего, никак.
Это, пожалуй, главный вывод из всего уже произошедшего и все еще происходящего с Собором: церковные иерархии не обслуживают интересы верующих и даже не представляют их. Об «интересах верующих» речь вообще идет только тогда, когда все политические темы либо исчерпаны, либо с чего-то надо начать разговор после размашистой драки. Каждый практический вопрос — будь то вопрос поста мирян или брака священников — упирается в сморщенные носы тех, кто считает, что «все и так работает», и тех, кому интереснее торговать декларациями, чем проводить реформы. У рядовых верующих нет «интереса» — для них в церкви предусмотрено «послушание», т.е. безусловное подчинение «снизу доверху» — от мирян к клирикам, от клира к епископу, от епископа к патриарху. Обратной связи почти нет. Голоса мирян если и звучат, то только тогда, когда это «кому-нибудь нужно», т.е. становятся средством манипуляции. Как мы, кстати, могли убедиться на примере протестов против Собора, высказанных нашими же согражданами из УПЦ МП.
Верные — не причина и не цель существования церковной иерархии. Это ее питательная среда. И тут трудно не согласиться с мнением митрополита Онуфрия: раз «среда питает», значит, «все работает», и в практике православной жизни ничего менять не нужно. Реформы — вообще одна головная боль и затраты. Даже если на практике священник просто «предоставляет услуги», а мирянин эти «услуги» просто «покупает», это все равно означает, что «система работает». Потому что система эта — чисто бюрократическая, смысл ее существования не в том, чтобы нести какое-то осмысленное содержание, а чтобы колесики крутились. Убедиться в этом можно, посмотрев, с какой легкостью и аргументацией приходы меняют «МП-шного» священника на «КП-шного». Миряне-потребители просто хотят «покупать украинское» и очень не хотят «покупать российское». К самим священникам зачастую у них и претензий-то нет — кроме того, что они «московские». Ничего личного — джаст политик.
Это только один из симптомов системного заболевания церковных институтов. Где «все работает», а потому вопрос о качестве христианской жизни не выносится на повестку дня ни на каком уровне — от епархиального собрания до Всеправославного собора. Никаких волнений не вызывает тот факт, что практикующие христиане в повседневной жизни ничем выгодно не отличаются от нехристиан или «непрактикующих» собратьев (не только у нас — это подтверждают и американские социсследования). Вопросу о качестве христианской жизни не суждено взорвать Собор. Куда важнее для иерархов «вопрос места», которое каждый из них займет в пространстве Собора — долгожданного, «Святого и Великого», но, может статься, пустого, как прошлогодний орех.
- Информация о материале
Страница 475 из 1561
