Почему украинская артиллерия была вынуждена оставить под Дебальцево все орудия и большую часть техники, как происходил поспешный выход из этого узла и что же на самом деле стало с американским радаром, якобы захваченным врагами, в телефонном интервью рассказал командир гаубичной батареи 55-ой отдельной артиллерийской бригады, вышедшей из Дебальцево, майор Андрей Денисов.
Андрей - тот самый «ротный», которого по ошибке обвинили в потере американского радара, якобы оказавшегося в руках врага. Он так и не дождался извинений от бравирующих экспертов, но говорит, что для него самое важное то, что сумел вывести своих бойцов без потерь.
Сдержанной военной речью Андрей рассказывает, что бои в Дебальцево стали самым сложным периодом за все время пребывания на войне.
1-я батарея в день отхода под Дебальцево
В первые часы перемирия прямым попаданием «града» были убиты два наших бойца
- Каждый раз было страшно по-разному: то обстрелы из зеленки, то пехота наступала, то минометы по нам работали. Но с 20 января начался самый сложный период за все мое пребывание в зоне АТО. Под Дебальцево каждый день во время наступления - с 19 января до 17 февраля - по нам велись обстрелы из всех возможных орудий, регулярно, раз по семь в день. Обстреливали ранним утром, примерно до семи часов и вечером с десяти до двенадцати. Днем они переключались на пехоту. Два раза нас даже «Ураганами» накрывало, причем, работали они кассетными снарядами.
До начала перемирия нашей задачей было не только прикрывать пехоту, но и оказывать помощь ребятам на блокпостах. В таких случаях мы открывали огонь даже на очень минимальных дальностях.
- На гражданке объявление нового перемирия многие восприняли, мягко говоря, скептически. С каким чувством вы сложили оружие в ночь на 15 февраля?
- Мы в предыдущие перемирия не верили, но в этот раз, скажу честно, сильно надеялись. В Минске подписали документы, в которых были приняты конкретные решения, начиная с разграничения и отвода тяжелого вооружения. В подписанных ранее соглашениях такого не было.
Режим прекращения огня начался в полночь 14 февраля. С минометов по нам начали работать уже с трех часов ночи 15-го, а с семи утра пошли массированные обстрелы самоходной и ствольной артиллерией. Такое впечатление, что стреляли из всего, что у них было. Вражеские беспилотники над нами висели часами.
Как раз в ночь объявления перемирия 15-го числа прямым попаданием «Града» убило двоих наших бойцов. Командир орудия Женя Дужик взял всю силу удара на себя, погиб сразу. Парня, который стоял совсем рядом, только осколками немного зацепило. У старшего наводчика Саши Говорухи было тяжелое осколочное ранение. Операцию ему делали на месте, но состояние было тяжелым. Саша скончался по дороге в больницу.
1-я батарея после очередной ротации осенью
- Смотря на события изнутри, почему все же Дебальцево не стало плацдармом, но наоборот, фактически, стало котлом?
- Я не могу так глобально судить. Просто врагу поставили задачу взять Дебальцево любой ценой. По моим ощущениям, в этот район они перекинули процентов 70 всей техники, которую имели. Я не знаю, чем кормили боевиков, если они каждый день наступали на все без исключения блокпосты по 20-50 человек, и каждый раз оставляли несколько людей убитыми. Технику свою тоже ломали и уничтожали. Говорят, что сзади за ними стояли заградотряды. Если это правда, то много объясняет.
- Вы ждали подкрепления?
- Ну а какое подкрепление может быть для артиллерии? У нас целая батарея, мы работали из всех шести орудий в нужном направлении. Считаю, что отработали хорошо. Реактивная артиллерия стояла чуть подальше и также оказывала нужную поддержку.
Когда выходили, мы по дороге собрали около полусотни бойцов 128-ой бригады
- Когда вы получили приказ о выходе? Знали ли заранее, что придется выходить из «мешка»?
- Приказ выходить мы получили от командования сектора вечером 17 февраля. Срок дали маленький. Нужно было в скором порядке собрать личный состав, все имущество, которое можно было вывезти, и уничтожить орудия, которые мы не смогли взять с собой. Мы выходили за 128-ой бригадой, рядом с которой мы стояли в последнее время. Нас всех прикрывали более старшие начальники. Личный состав переезжал в трех машинах, имущество перевозили в КАМАЗе и небольшой машине. По дороге в КАМАЗе полетела помпа и его также вынуждены были подорвать.
- Ваша батарея вышла без потерь. Как удалось проскочить?
- Мы по дороге еще собрали около полусотни человек из 128-ой бригады: кто-то на фугасе подорвался, у кого-то машина поломалась. Наши машины были переполнены, в каждой где-то 40 бойцов, больше обычного. Следовательно, и в направлении врага одновременно стреляло по 40 стволов. Может, благодаря этому и вышли без потерь.
Выехали мы около двух часов ночи, двигались часов пять-шесть, пока добрались до Новогригорьевки. К тому времени наша колонна растянулась на небольшие группы. Там над нами вновь появились беспилотники. Буквально через пару минут нас обстреляла самоходная артиллерия, начался бой. Нас обстреливали из автоматов, минометов и танков. Двое ребят моей батареи были ранены. Сегодня заходил к ним в госпиталь, через пару дней их выпишут.
- Почему вы оставили половину техники и все орудия?
- Орудия и технику мы были вынуждены оставить, потому что, во-первых, она уже была непригодна для боя. Под вечер 17 февраля прямым попаданием был уничтожен боекомплект 2С1 (122-мм САУ «Гвоздика». - ред.) 128-й бригады плюс несколько снарядов упало на нашу огневую. Но даже если бы они уцелели, не было возможности их тянуть. Наши орудия и техника были вкопаны, со всех сторон и укреплены брусьями. Был очень мощный разлет осколков, так что все побило буквально за несколько дней. В машинах были повреждены и пробиты проблемные части - радиаторы и бензобаки. У некоторых машин пробило колеса. Мы дали заявку в часть на пополнение и ремонт техники, но подвезти их нам не могли: тогда как раз началась операция у Логвиново, и как такового проезда не было. Обращались мы и к командованию сектора, но помощь КРАЗами и КАМАЗАми нам также не поступила. Наши водители чинили сами то, что было им под силу. Но опять-таки, технику, которую они отремонтировали, через несколько дней снова разбило.
Еще не поврежденные гаубицы, которые впоследствии были уничтожены и оставлены
- Это уже не в первый раз, когда артиллерия оставляет технику целой батареи. С чем связаны такие потери и повреждения: плохие оборонительные сооружения, мало землеройной техники, недостаточно маневра или другое?
- У нас были выкопаны блиндажи. Но мне кажется, что от прямого попадания «Града» никакой блиндаж не поможет, он спасает только от осколков. Хотя и от осколков у нас в блиндаже дверь вылетала. Конечно, мало копательной техники. Экскаваторы помогали тогда, когда было поспокойнее. Найти большие бревна - тоже проблема. На сегодняшний день мы ищем их своими силами. Да и сам факт, что мы передвигались в маленьком радиусе, по нам хорошо пристрелялись, тоже сыграл свою роль.
Я принял решение, что люди важнее, чем техника. Мы забрали то, что смогли - 5 единиц техники из 9. Одна по дороге поломалась, мы ее подорвали. Считаю, мы сделали по максимуму то, что могли.
- Орудия вы вывели из строя?
- Забрали клины - основную часть орудий. Уцелевшие части также забрали с собой. То, что не было повреждено осколками, мы разбили кувалдами. Снаряды забили обратной стороной в оставшиеся орудия. Стравили воздух, чтобы поднять давление в стволах, сбили резьбу.
Воюем тем, что с советских времен осталось
- Что можете сказать по поводу скандала с американским радаром AN-TPQ-48? Российское телевидение показало, что якобы захватило целую такую установку, а Юрий Бирюков сообщил, что ее якобы бросила ваша батарея. Потом оказалось, что все не так, но осадок остался…
- Я изначально даже не знал, что у нас на вооружении такие установки есть. Благодаря этой станции мы получали дополнительных 7-8 секунд времени для того, чтобы спрятаться в блиндаж перед обстрелом. Действует это так: после выстрела с вражеской стороны нам дается команда «Воздух» и мы имеем минимальное время перед взрывом для того, чтобы сгруппироваться и спрятаться.
Паника по этому вопросу была создана искусственно. Юрий Бирюков написал, что установка была брошена нами (позднее он удалил свой пост в Фейсбуке. - ред.). При этом он еще и написал, что меня как командира, нужно расстрелять. Не знаю, на каком основании он это говорил. Его просили извиниться, но, очевидно, для него это низко - извиняться перед «ротным», как он меня назвал. Я это близко к сердцу не беру, пусть сказанное Бирюковым будет на его совести. Для меня главное, что я своих ребят вывел из Дебальцево живыми.
Потом разобрались, что эта установка стояла на вооружении у 128-ой бригады, и что она все-таки была уничтожена, а не попала в руки противника. Между нами и 128-ой бригадой была проведена военная проводная связь. Я четко слышал по телефону, что когда поступила информация о том, что сепары подходили к Дебальцево и нужно готовиться к ближнему стрелковому бою, радар был заминирован. Думаю, что все нужные детали бойцы забрали с собой. А по Lifenews показали просто какие-то треноги - лишь небольшую часть радара.
- Получается, потеряны орудия для целой батареи. Насколько быстро им найдется замена: есть ли подобная техника на складах? И как в целом можно оценить обеспечение артиллеристов в этой войне?
- У нас ротация прошла, другие ребята поехали на передовую со своими орудиями. Понятно, что после нескольких таких боев, когда практически все орудия были потеряны, на складах техники становится все меньше. Никто же не думал, что в Украине когда-то будет война, поэтому особенно не беспокоились о запасах. Что с Советских времен осталось, тем и воюем.
При потребности все ремонтируется вовремя, правда, в основном благодаря волонтерам. Им нужно поставить прижизненный памятник. Мы получаем от них все, начиная с одежды и еды, заканчивая запчастями и техникой. Они также переживали с нами обстрелы. Ну и понятно, что волонтеры без денежных перечислений от обычных людей были бы менее эффективными. Так что, спасибо всем, кто нас поддерживает. По поводу обеспечения, могу говорить за себя. У нас не хватает и техники, и офицеров, и обмундирования. Опять-таки, почти за все пополнение нужно благодарить волонтеров.
Встреча батареи Денисова в Запорожье 19 февраля
- Как сейчас настроение Ваших бойцов?
- Психологи с нами работали на следующий день после возвращения в Запорожье. Сказали, что ни у кого психических нарушений нет. В ночь объявления перемирия у людей действительно морально-психологическое состояние подупало. Но война есть война, и мы быстро собрались. Я смело могу сказать, что вверенные мне бойцы показали себя героями. Ребята выполняли задачу под минометными обстрелами. Невзирая на страх, они делали то, что нужно.